Имя Ольги Скрипко известно всем в Большом Камне. 30 лет она возглавляет профсоюз градообразующего предприятия — Дальневосточного завода "Звезда". Параллельно возглавляет Координационный совет организаций профсоюзов Большого Камня, защищает интересы работающего населения территории в трехсторонней комиссии и является членом Общественной палаты городского округа, сообщили ИА PrimaMedia в пресс-службе Федерации профсоюзов Приморского края.
Дальневосточный завод "Звезда" — первое и единственное место работы в трудовой книжке Скрипко. Родному предприятию она отдала 45 лет и с первого дня была в профсоюзе.
Она всегда была за справедливость. Поначалу занималась детским сектором в своем цехкоме — следила за честным распределением путевок в детские оздоровительные лагеря и санатории, работала в комиссии заводского пионерлагеря — контролировала, как питаются, в каких условиях живут дети заводчан, и как организован их досуг. А в 1989-м и вовсе встала у руля многотысячной заводской профорганизации.
— Ольга Федоровна, вы возглавили профсоюз в очень непростое время — страна переходила на рельсы рыночной экономики, все вокруг рушилось, и судьбу многочисленного и в основном мужского трудового коллектива доверили хрупкой женщине. Как это произошло?
— Времена действительно были смутные. Это, наверное, и сыграло свою роль. Я не думаю, что обладала какими-то супер лидерскими качествами. Это потом уже время воспитало меня. Все свои университеты я проходила позже, вместе с профактивом. А в 1989-м мы все немного были растеряны.
Я к тому моменту уже 2 года была заместителем председателя профкома, но о роли лидера не мечтала, и результаты отчетно-выборной конференции для меня самой стали неожиданностью.
"Засучила рукава" и начала работать. Спасибо заводчанам, которые поверили в меня и восприняли в новой ипостаси. Спасибо активу, председателям цехкомов, на чьи крепкие мужские плечи я всегда могла опереться.
— С работодателем легко нашли общий язык?
— С одной стороны, да. Руководил заводом мой однокурсник Валерий Александрович Маслаков — настоящий профессионал, человек слова и действий. Он и производство в руках держал, и о людях не забывал. Понимал, что профсоюз нужен, во многом шел навстречу. С другой стороны, из-за давней дружбы наши рабочие отношения были такими эмоциональными! Ни от кого из последующих руководителей мне не доставалось так, как от него. Сколько моих рыданий слышали стены его кабинета! Тем не менее, мы всегда приходили к компромиссу, помогали нашим людям всеми возможными способами.
Время ведь было страшное, голодное. Оборонная отрасль переживала кризис. Мы работали, а денег не получали. Помню, несколько месяцев подряд вместо зарплаты ежедневно выдавали булку хлеба. Договорились об этом на уровне руководства с местным хлебокомбинатом. И на этом держались восемь месяцев подряд!
— Как выживали работники?
— За счет приусадебного хозяйства. Огородами обзавелись даже те, кто никогда их не имел. Причем, вместо 5-7 соток картошки сажали по 30. Закручивали соленья, рыбачили, ходили на охоту, обменивались продуктами, — так и выживали.
А параллельно выходили на коллективные акции — перекрывали дороги, Транссибирскую магистраль, устраивали пикеты.
— Где учились этому? Ведь одно дело следить за справедливым распределением материальных благ работникам и совсем другое — организовать людей и вывести их на улицы?
— Жизнь учила. Когда ты понимаешь, что за твоей спиной 10 тысяч голодных заводчан, это здорово воодушевляет. К тому же у меня был очень мощный актив — координационный совет бригадиров всех цехов. От него я черпала такую поддержку!
Трудовой коллектив был сплоченным. На митинги выходили тесным строем, и это была такая сила! Наш завод стоит на берегу моря, и от него в сопку поднимается дорога до Дворца культуры. И когда мы выходили на акции, можно было наблюдать — первые ряды уже подошли к ДК вплотную, а последние еще не отошли от проходной.
— Эти акции к чему-то приводили?
— Безусловно. К временным передышкам. Нам выплачивали какую-то часть денег, выдавали консервы из госрезерва.
Но и трагедий тоже хватало. Помню, как-то паренек покончил с жизнью в 12-м цеху. У него остались жена и ребенок. Сделал это от безысходности, от того, что не мог прокормить семью. Я еще плотнее стала работать с бригадирами. Потому что бригада — это основа и профсоюзной ячейки, и всего коллектива предприятия. Там все на виду, у одного проблема — все стараются помочь.
Более того, в судостроительной отрасли есть "положение о работе бригады", и основное в нем то, что не работодатель, а бригада принимает нового человека к себе на работу. И решение об увольнении нерадивого работника принимает тоже этот коллектив. Это даже в коллективном договоре прописано. Я считаю бригаду лучшей формой труда, придуманной при социализме. Поэтому, когда один из экс-руководителей завода решил существующую систему разрушить, мы с боем ее отстояли.
— Членство в тяжелые 1990-е, наверное, сильно упало?
— Нет. Несмотря на все перипетии постперестроечного времени, трудности и голодные времена, профсоюзная численность не падала до 2008 года.
Работники были преданы предприятию, и оно платило тем же. После того как ситуация с гособоронзаказом выправилась, индексацию заработной платы по настоянию профсоюза проводили по четыре раза в год! Маслаков соглашался с доводами профкома, понимал, что работникам нужно вернуть тот уровень зарплат, который они потеряли.
После его смерти завод возглавил Юрий Петрович Шульган. С ним тоже профсоюз отлично взаимодействовал, и численность сохранялась.
Все изменилось после акционирования предприятия. Тогда у "Звезды" появился новый руководитель — Владимир Николаевич Аверин и сказал, что у него на заводе профсоюза не будет. Избавиться от профорганизации ему не удалось, но повоевали мы изрядно и в численности тоже потеряли.
Кто-то ждет от профсоюза исключительно материальных "плюшек" и не хочет замечать того, что делается профкомом в области охраны труда, повышения зарплат, включения в колдоговор новых социальных гарантий. Кому-то элементарно жалко платить 1% от зарплаты.
Так, пришли ко мне однажды сразу четыре бригады с жалобой на то, что им выплатили зарплату ниже тарифа. В каждой — по 2-3 члена профсоюза. Ради них мы взялись воевать и за остальных. Дело дошло до суда, но работодатель пошел на мировую, и работникам доплатили по 30-40 тысяч. Помогая нашим людям, мы помогли в итоге всем. Но остальные в профорганизацию так и не вступили — не захотели платить взносы. Повторюсь, всего 1% от отвоеванной профсоюзом зарплаты.
Но есть и другие примеры. У одной из бригад несколько месяцев был конфликт с начальником цеха, он намеренно лишал их работы, и зарплата в результате была мизерной. Ребята молодые, пришли ко мне, вступили всей в бригадой в профсоюз. Боролись мы за них месяца три. Когда кто-то пытался возмущаться — как так, взносы платим, а проблема не решается, бригадир объяснял, что профком — не волшебная палочка, но работа ведется. В результате достучались мы до вышестоящего начальства, и бригаде пообещали спустя пару месяцев заказ, который с лихвой покроет всю недополученную сумму. И действительно, обещание было выполнено — конфликт урегулирован, заработки восстановились. Ни один член бригады, получив желаемое, не вышел из профсоюза, и теперь это тоже наш актив.
— Недавно созданная профорганизация на ССК "Звезда" — тоже под вашим крылом?
— Это самостоятельная организация. Но мы, безусловно, помогаем советами, делимся опытом, привлекаем их к участию к краевым профсоюзным акциям.
К слову, история его создания очень показательна. Долгое время ко мне приходили бывшие коллеги, которые сегодня трудятся на судостроительном комплексе, с жалобами на несправедливость и упреком, почему я до сих пор не организовала там "первичку".
Но это самое большое заблуждение относительно профсоюза! В корне неверно воспринимать его, как некую силу извне, которая придет на предприятие и наведет там порядок, восстановит справедливость!
Профсоюз — это сами работники, которые объединились и коллективно отстаивают свои права. А отраслевой профсоюз, КСОП или ФППК может им только помочь, но никак не делать за них всю работу. Они сами должны "постучаться" в нашу дверь, а мы ее с готовностью откроем. И вот когда работники ССК "Звезда" это осознали, там появился профсоюз.
— Как сейчас строится ваше общение с руководством завода?
— С исполнительным директором Владимиром Владимировичем Горяйновым встречаемся практически ежедневно, еще до начала рабочего дня. Тем для обсуждения хватает, и проблем тоже.
С 1 августа, как вы знаете, большая часть заводчан перешла на неполный режим рабочего времени. Мы понимаем, что это вынужденная мера, вызванная недозагруженностью предприятия из-за временного отсутствия гособоронзаказа. Но оставаться в стороне и молча наблюдать за тем, как это скажется на зарплате сотен наших рабочих, тоже не можем.
"Звезда" — градообразующее предприятие, и от него зависит жизнь всего Большого Камня. Вместе с руководством завода работаем над тем, чтобы обеспечить занятость работников и сохранить на предприятии уникальных, штучных специалистов. К проблеме по нашей просьбе подключился профсоюзный депутат Госдумы от Приморья Виктор Пинский. Он, в свою очередь, обратился за помощью к министру обороны Сергею Шойгу. Возлагаем на это большие надежды.
Проблема занятости наших заводчан и большекаменцев в целом сегодня стоит очень остро. Не устаю говорить об этом со всех возможных "трибун" — на трехсторонней комиссии, в Общественной палате.
Строительство масштабного судостроительного комплекса — это важно и для города, и для региона в целом. Но у нас должны быть гарантии, что на новые рабочие места в первую очередь будут трудоустроены жители территории, а не вахтовики из соседних регионов или более дешевая иностранная рабочая сила. Будем добиваться этого и дальше.
Источник: ИА PrimaMedia